Храм свт. Иоанна Златоуста на Поликуровском холме, г.Ялта

Воскресенье 20.03.2016г. Неделя Торжества Православия

От Иоанна Святое благовествование, глава 20 (19-31).

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня Церковь празднует день Торжества Православия. Этот праздник был установлен в 787 году на VII Вселенском соборе, когда победило учение о почитании святых икон. Потому что догмат об иконопочитании является одним из самых сильных свидетельств воплощения Христова. Мы веруем и исповедуем, что Бог стал Человеком. Мы мысленно, обращаясь к Богу, благодарим Его за то, что Он сделал для нас не только в результате Своего промышления, в результате Своих попечительных действий по отношению к человеческому роду, о которых мы читаем в Ветхом Завете, но мы еще через икону явственно исповедуем, что Бог стал Человеком, что Он принял человеческую плоть, что Он стал единой природой с нами. И в этом главное, что одухотворяет человека, что делает нас потенциальными жителями Царства Небесного.

Когда при Константине Великом Христианская Церковь вышла из подполья и стала на путь своей миссионерской деятельности, она вовлекла в свои ряды огромное количество людей. Тогда диавол ополчился против нее другим образом - через ересь, через лжеучения. И вот эти лжеучения должны были разрушить Церковь изнутри. Снаружи она была крепка. И мы видим тот сонм мучеников первые три века христианства, - свидетельство того, что Церковь невозможно было одолеть извне. Вера святых мучеников победила царство зла. И тогда злые силы решили разрушить Церковь изнутри. А изнутри ее можно разрушить только таким образом, чтобы внести в нее не православные, неправильные взгляды. Почему мы так веско утверждаем, что неправы ариане, несториане, монофизиты, монофилиты, иконоборцы и другие еретики? Откуда у нас такая уверенность? Когда они создавали свои богословские концепции, оказавшиеся еретическими, они пытались объяснить природу, сущность Божию так чтобы она стала понятна, логически обоснована. Но Бог выше всякой логики и всякого слова. О Нем невозможно говорить и Его немыслимо объяснить с помощью тех несовершенных инструментов, какими являются наши падший разум и речевой аппарат. Что же делать? Может быть, мы вообще о Боге не имеем право говорить, ибо всякое слово о Нем будет Его искажением? Святые отцы нашей Церкви говорили о двух подходах в богословии. Один из них – апофатический, действительно утверждал понимание такого Бога, который выше всякой описательной характеристики. Он – не Дух, а выше наших представлений о духовности, Он не свет – а превосходней всякого света, Он – не истина, а запредельней всех наших представлений об истине. Второй подход – катафатический, когда эти превосходные качества за Богом закреплялись, но утверждался принцип возможности их постижения через факт Воплощения Господа нашего Иисуса Христа. То есть, о невидимом Боге Ветхого Завета мы говорить, по правде , не можем, а Бог, Который стал одним из нас и носил нашу природу в соединении со Свой, Божественной – такой Бог нам доступен. И вот на этой основе развивалась богословская наука. Святитель Василий Великий писал в письме своему брату:  «Какое различие в природе и ипостаси ты нашел в самом себе, перенеси на Бога и не согрешишь». Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Если ты хочешь увидеть человека – взведи очи твои ввысь, и ты увидишь сидящего одесную Отца, Сына Человеческого». Этот антропологический принцип в богословии строился на основе и с учетом уже существовавших онтологических и гносеологических  методов и понятийного аппарата античной философии.  И задача отцов заключалась в том, чтобы показать и доказать что во Христе действительно, воистину, соединились две природы: Божественная и человеческая. Что после этого каждый из нас, становясь христианином, может быть «земным ангелом и небесным человеком». И отцы Церкви с этой задачей справились. На шести предшествующих Вселенских соборах, и на седьмом, о котором мы сегодня говорим, последнем, была подтверждена истина Евангельского учения о Христе, о том, что Он, действительно, Бог и Человек, в одном Лице явил Себя миру и совершил дело спасения человеческого рода. И всякая ересь, которая возникала в истории Церкви,  направлена, как правило, против Христа. В чём же согрешили иконоборцы? Они утверждали, что Бога нельзя изобразить и ссылались на ветхозаветные тексты. Они называли иконы Божии, Богородицы и святых – идолами, уничтожали их и считали себя в праве так поступать, руководствуясь заповедью: «не сотвори себе кумира и всякого подобия и не поклоняйся ему…». Почему же было положено столько сил и жертв: интеллектуальных и человеческих, чтобы доказать обратное? Диавол, под видом благочестия, утверждал нечестие. Отрицая возможность поклонения иконам, иконоборцы игнорировали факт Воплощения Христа. В подтверждение своей правоты отцы церкви приводили свидетельство святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова: «О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, – ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам…». Они говорили о том, что поклоняющийся иконе, покланяется не веществу из которого она сделана, и даже не образу того, кто на ней изображен, а Первообразу (то есть Неизобразимому Началу Начал – Богу). Зримый на иконе образ не может и не должен воплощать все содержание, он представляет собою лишь одну из степеней приближения, лишь знак, за которым должно раскрыться иное, нетварное бытие. Познание этого бытия происходит через молитву и созерцание образа, который для молитвы и создается, и который нуждается в молитвенном постижении стоящего за ним Первообраза. Отсюда рождается иконографическая символика красок и линий, которая позволила одному из замечательных русских мыслителей XX века Евгению Николаевичу Трубецкому назвать икону – «богословием в красках».  А против иконоборчества восставали не только монахи, не только святители, но и простые люди, люди, которые жаждали спасения, которые стремились к Богу, любили Его своим чистым сердцем. И вот сегодня, в этот день, мы как полноту духовных дарований, исповедуем учение Православной Церкви о богочеловечестве Господа нашего Иисуса Христа, и одновременно говорим о торжестве веры. Но торжество веры, это не внешнее торжество и победа и утверждение Церкви в этом мире, это торжество, прежде всего связано с тем, как Господь входит в наше сердце, как Он отвращает его от зла, как Он делает его домом Божьим. Вот, что значит Торжество Православия. И, заглянув в свое сердце, мы поймем, что мы еще далеки от того идеала, который ставит перед нами Бог, мы еще «не очень христиане» и очень много в нашем сердце всей той нечистоты, которая удаляет нас от святости Бога. Поэтому в День торжества Православия мы должны попросить у Бога прощение. Что при всей Его верности, при всем том, что Христос близ есть при дверях нашего сердца, мы не часто отворяем Ему эти двери. Мы не всегда даем Богу свое согласие, а иногда, когда нам кажется, что Его заповеди слишком для нас неудобоносимы, мы отворачиваемся от Христа и творим свою волю, и впадаем в грех, потому что всякий грех есть вражда не только против Бога, но, прежде всего, против самого себя.

Думаю, что в этот день, когда мы говорим о Торжестве Православия, мы должны вспомнить само это слово. Что значит ПРАВОСЛАВИЕ? По-гречески оно звучит как Ортодоксия (Ορθοδοξία), что в дословном переводе означает – «правильное славление». То есть православие, - это истинное славление Бога. Православные, - это те люди, которые знают, как Его, Бога, прославить. Среди всех молитв, которые мы совершаем: а это и молитвы благодарственные, когда мы Его благодарим за что-то (Бога всегда есть за что поблагодарить), и просительные, ведь у нас очень много своих просьб, и иногда, может быть, они не согласны в волей Божией. Но мы как дети просим: «дай это, сделай то», а Господь посылает то, что нам полезно. Но высшей степенью молитвы является славословие, когда нам ничего не нужно и мы не за что не благодарим, а просто славим, потому что нам радостно быть с Богом. Это так же, как славили апостолы Христа на Фаворе, когда апостол Петр сказал: «Хорошо нам здесь быть, давай мы здесь останемся навсегда». Вот, что значит славословие, вот, что значит Ортодоксия, то есть Православие, - когда мы убеждены в том, что несмотря ни на какие логические или житейские аргументы в пользу небытия Бога или искажения Его истинного бытия, мы все равно храним свою веру. Мы понимаем, что это все временно, все то, что говорит нам мир, есть лесть и соблазн. И только то, что являет нам Откровение Божие, является тем, к чему нужно стремиться и постигать, и верить Богу безконечно.  Верить так, как верили святые праотцы в Ветхом Завете, как верили святые отцы, как верили наши недавние предки, которые до смерти стояли за все то святое и великое, что есть в человеческой жизни и в человеческой природе. Аминь.

Протоиерей Владислав Шмидт

Воскресенье 20 марта 2016г.

Назад к списку